Ирианн джая или западная новая гвинея - индонезийская территория. Почему Ириан-Джая - зеленый ад на Земле? "западный ириан" в книгах

Ириан-Джая - Западная Новая Гвинея - отличается поразительнейшим разнообразием флоры и фауны, c необыкновенными видами которых нет нигде на Земле. По Западному Ириану протекают самые полноводные и длинные реки Индонезии, тоже наполненные таинственными обитателями.

И этот обширный край - запад огромного острова Папуа - Новая Гвинея, начиная с нескольких километров от побережья до сих пор остаётся таинственным краем - ареалом "terra incognita". И в первую очередь, далеко не только из-за труднодоступности...

Жуть и ужас во всём и везде

Даже местные жители очень редко за большие деньги отважится наняться прово-дником и повести исследователей в местные влажные экваториальные леса - девственную сельву, до сих пор помеченную на картах: "неисследо-ванная зона".

И опять же, главным образом, далеко не из-за перечисленных выше природных ужасов, а из за местных представителей нашего вида гомо сапиенсов. Ведь здесь обитает необычный народ, остановившийся в разви-тии на уровне каменного века.

Эти человеки разумные из племён куку-коко, яли и асматы - папуасы-людоеды, охотники за человеческими головами. Их так и не удается цивилизовать, все попытки цивилизовывать этот народ или хотя бы их представителей заканчивались в лучшем случае - безрезультатно, а в большинстве попыток - плачевно. "

Даже сегодня, когда человечество собирается осваивать Марс, Новая Гвинея так же полна загадок, как и столетия назад, - указывает исследователь экзотических племен - очень знающий человек - Рой Берсер. - Здесь существует настоящая terra incognita. И еще многие десятилетия Ириан-Джая останется неисследованным уголком, который отличают убийственная для всех, кроме папуасов, среда и непод-дающееся цивилизации полудикое население, практикующее каннибализм и самые жуткие кровавые оргии..."

Преисподняя в сельве

Асматы лишили жизни молодого английского ученого Джона Пристли. В середине XX века он с экспедицией и проводниками предпринял путешествие на пирогах вглубь Ириан-Джая и канул там навсегда.

В этих же местах уже в близкое к нашему время - в ноябре 1961 года - погиб 23-летний антрополог Майкл Рок-феллер - представитель знаменитого клана американ-ских миллиардеров.

Ужасная смерть настигла несколько лет спустя мис-сионеров Филиппа Мастере и Стенли Дейла. Папуасы осыпали их градом стрел, а затем разожгли огромный костер и бросили их в огонь ещё живыми. Изжарив, тут же съели и устроили дикие пля-ски над обглоданными костями.

Были также отрывочные сведения о гибели двоих других миссионеров и целой исследовательской экспе-диции, в составе которой были три жен-щины. И ещё всякое по мелочи случалось...

Возможно ли остаться живым и выбраться?

Наиболее кровожадные племена - куку-коко, яли и асматы. Эти люди едят человечину не только на ритуальных праздниках или после победы в нескончаемых войнах. Если такая добыча есть, то она будет ими незамедлительно съедена с большой радостью.

Еще сто лет назад они ходили на настоящую охоту за людьми, нападая на прибрежные поселения, угоняли плен-ных и после ритуаль-ных пыток пожирали их.

Куку-коко выкалывали глаза, отрубали конечности и вспарывали жи-воты пленным. Очищенные от внутренностей тела лю-доеды набивали пахучими травами и клубнями батата. Такие фаршированные человеческие туши людоеды целиком запекали на углях.

Каннибалы также часто подвешивали пленников за ноги и перерезали горло, чтобы выпустить кровь. Её собирали и вы-пивали в знак своей военной доблести и успеха.

Только нескольким исследователям все-таки удалось не только побывать в Ириан-Джая, но даже повезло остаться в живых и вернуться. В 1980-х годах Джек Кросби снял ужасающий документаль-ный фильм «Хроника зеленого ада», естественно - об убийстве и пожирании людей.

Свои среди дикарей-каннибалов

А тот же Рой Берсер написал в 1999 году потрясающую книгу «Людоеды - мои приятели», сразу ставшую бестсел-лером.

«Они заметили нас давно и следили за нами, - пишет исследователь. - Температура в джунглях не опускалась ниже 45 °С, а влажность достигала 98%. Только зоркий глаз нашего проводника Кама различает тропинку. Но пространство завале-но толстыми сучьями, которые отсекают тропинку. Гнилой воздух содрог-нулся от душераздирающего воя, во-круг из зарослей выступают не дикари даже, а просто какие-то дьяволы: голые черные существа, раскрашенные мелом, кровью, сажей и глиной. Дьяволы с воем окружают нас, в носах и ушах продеты огромные клыки и кости, в руках - жуткое оружие первобытных - каменные топо-ры, огромные ножи из костей реликтовой птицы казуара. У некоторых есть длинные копья, на них болтаются, подвешенные за волосы, высушенные человеческие го-ловы...

Один Бог ведает, что удер-жало быстрых на расправу дикарей: может быть, наш покорный вид или яркие подарки, вываленные из рюк-зака, - продолжает повествовать Берсер о своём ужасе и везении. - Проводник убеждает папуасов, что мы - безобидны и хотим дружбы. "Дружбу" мы получили. Приве-дя нас в поселение (дюжина хижин из стволов и огромных листьев), папуасы раздели нас до костюмов Адама и рас-красили глиной, свежей кровью кабана и белилами. В вечерней мгле при свете костров отличить нас от папуасов было совершенно невозможно...

Научиться владеть оружием дикарей было непросто, но интересно. Нам по-казали, как добывать огонь кресалом и деревянной палочкой, сбивать бу-мерангом плоды с деревьев и взбираться на пальмы. Я узнал технологию изготовления высушенных человеческих голов размером с кулак. Вместо глаз вставляют яркие кристаллы - и жуткий фетиш готов! Мы уклонялись от использо-вания боевого копья, выделывания человеческих голов; участвовать в некоторых риту-алах не могло нас заставить чрезмерное отвращение...»

Людоедство - как оборонительная тактика?

Несколько лет назад по-бывавший в Ириан-Джая ученый Карл Блосс сформулиро-вал такую теорию о людоедах: «Каннибалы-папуасы стали есть человека, не потому что приятно и вкусно, а по-тому что ужасно и отвратительно. Не потому что это угодно богам, а потому что свирепость и жестокость поражают даже идолов. Устрашить врагов - главная цель культа канни-бализма. Описаны многие случаи, когда одной из жертв удавалось бежать, став свидетелем страшной гибели товарищей по не-счастью.

Неужели кто-то поверит, что пришелец, вопреки желанию дикарей, рожденных и живущих в джун-глях, может от них убежать и спрятаться?! Дело в том, что если он не убежит, то весь ритуал людоедства станет бессмыс-ленным. Как тогда мир узнает о жуткой опасности, угрожающей непро-шеным гостям? 2004 год - последний случай гибели троих пу-тешественников из Швейцарии, когда четвертый сумел "убежать", поверг в ужас мировую обще-ственность. Территория была объявлена специальным заповедником без права посещения. Метод каннибалов срабо-тал!»

Ученые пишут, обсуждают, спорят и выдвигают новые вер-сии... Папуасские племена куку-коко, яли и асматы в Ириан-Джая также охотятся на людей и насытившись пляшут вокруг костров...

Создание провинции Центральная Ириан-Джая было отменено. Западная Ириан-Джая была к тому моменту уже создана (6.02.2006), однако её будущее пока неясно. 7 февраля 2007 она была переименована в провинцию Западное Папуа (индон. Papua Barat ).

География

Западная Новая Гвинея на севере омывается водами Тихого океана , на западе - моря Серам , на юге - Арафурского моря , а на востоке граничит с Папуа - Новой Гвинеей . Площадь территории 421 981 км² - это 22 % всей сухопутной территории Индонезии . Самый большой город - порт Джаяпура . Новая Гвинея расположена к югу от экватора , в ней преобладает гористая местность. Хребет Маоке , простирающийся с севера на юг, делит остров на две части. Гора Джая высотой 5030 м является самой высокой точкой Индонезии . Около 75 % территории покрыто тропическими лесами, большей частью непроходимыми.

Климат преимущественно тропический, влажный и жаркий на побережье; сезон дождей длится в период с декабря по март, сухой сезон - с мая по октябрь; характерный незначительные сезонные колебания температуры. Климат жаркий и почти везде очень влажный. Летние температуры колеблются в пределах +24 … +32 °C, зимой +24 … +28 °C. В горах температура более низкая, местами имеются никогда не тающие снежные поля. Дожди очень сильные, особенно в летний период, уровень осадков от 1300 до 5000 мм в год. Западная Новая Гвинея может похвастаться самыми длинными реками Индонезии , такими, как Балием , Мамберамо и Тарику . На юго-западе реки стали причиной образования больших мангровых болот и приливных лесов.

Флора и фауна

Западную Новую Гвинею считают раем для природоведов, она отличается поразительным разнообразием флоры и фауны. Растительный мир имеет представителей гор, лугов, болот и трясин, тропических, приливных, лиственных и хвойных лесов, в которых можно встретить бесконечное множество трав, плаунов, папортника, мха, лиан, цветов и деревьев. Фауна провинции тоже очень разнообразна. Разнообразные растения образуют здесь живой ковер, переплетаясь с нависающим пологом тропического леса. Пресноводные и наземные позвоночные почти ничем не отличаются от животных, встречаемых в Австралии , в том числе сумчатых . В лесах и на открытых поросших травой пространствах можно встретить множество разновидностей змей, черепах, муравьедов, дикобразов, опоссумов, летучих мышей и крыс (в том числе самых больших в мире водяных крыс (англ.) русск. , способных лазить по деревьям), а также гигантских ящериц, кенгуру, живущих на деревьях, и кволлов . Запад Новой Гвинеи известен своим разнообразием бабочек и множеством, около семи сотен, уникальных разновидностей птиц, в том числе 80 разновидностей райской птицы и огромный нелетающий казуар . В прибрежных водах можно встретить морских черепах и сирен .

К востоку от Джаяпуры, на берегу залива Гумбольдт , находится природный заповедник Йотефа с множеством прекрасных пляжей, с остовами нескольких судов, когда-то потопленных в ходе военных действий на море. Из Соронга легко добраться до островного заповедника Раджа Эмпат.

Конец голландского правления совпал с компанией конфронтации, начатой президентом Сукарно , который отправил в провинцию более 2000 индонезийских военнослужащих, чтобы спровоцировать антиголландское восстание, которое закончилось провалом. Западная часть Новой Гвинеи , получившая новое имя Западный Ириан , постепенно перешла под управление индонезийского правительства и вопрос о присоединении территории к Индонезии должен был решаться путём проведения референдума . В 1963 была первая попытка провозглашения местным населением независимой Республики Западное Папуа , силой пресечённая индонезийскими властями.

Население

Западная Новая Гвинея - наименее заселенная территория Индонезии , с населением 3,59 млн жителей , что в среднем дает плотность 8,64 чел. на 1 км². Более трёх четвертей населения живет в сельской местности небольшими разрозненными группами. Все поселения, как правило, располагаются в прибрежной зоне или в нескольких плодородных долинах. Большие территории внутри острова не заселены. Между городами люди перемещаются самолетами или морем. Основными населенными пунктами являются Джаяпура (население 150 тыс. чел. ), Маноквари , Соронг , Мерауке и Биак . Джаяпура, административный центр провинции Папуа и самый крупный индонезийский город на острове (261 тыс. чел. по переписи 2010 г.), основана в своё время голландцами, претендовавшими на среднюю часть северного побережья Новой Гвинеи. В восточных пригородах Джаяпуры находится здание университета Ченд-равасих. В университете расположен Антропологический музей, в котором хранится коллекция предметов материальной культуры племени асмат. Представленные здесь фигуры и оружие работы мастеров этого племени отличаются абсолютной гармонией и эстетическим совершенством и высоко оцениваются знатоками примитивистского искусства. Племя асмат живет на южном побережье Новой Гвинеи. Вдоль берега залива Гумбольдт расположились поселения племени сепик, известного примитивистской росписью древесной коры и изготовлением резных родовых фигур.

Около 80 % населения говорят на папуасских и меланезийскийх языках. Папуасы живут по всему острову, в том числе на побережье, меланезийцы - вдоль побережья. Большинство папуасов живут небольшими клановыми группами, изолированными друг от друга. Из высокогорных районов наиболее обширна и доступна расположенная в её центральной части долина Балием - 72-километровый каменный коридор, по которому протекает река Балием. Здесь в небольших, разбросанных по всей этой широкой долине деревнях живет более 200 тысяч человек из группы племён дани . Добраться сюда можно только по воздуху. Тропы и все более многочисленные автомобильные колеи соединяют центр долины Вамены с остальными деревнями. В Западной Новой Гвинее также имеются места компактного проживания и других народностей Индонезии, в том числе потомков китайских и голландских поселенцев. В Западной Новой Гвинее говорят примерно на 300 языках, большинство из которых не похожи друг на друга. Индонезийский язык наряду с местными диалектами используется как язык межэтнического общения.

Экономика

Западная Новая Гвинея - наиболее удаленная и менее развитая часть Индонезии . Большинство сельского населения живет за счет сельскохозяйственной продукции, дополняемой охотой и сбором в лесу фруктов и ягод. Современная экономика сконцентрирована в прибрежных городах и некоторых городах в центральной части и основана на минеральных ископаемых. Это и самые большие в мире запасы меди в Тембагапуре , и самые крупные в Индонезии залежи нефти и природного газа (около 40 км к юго-западу от горы Джаи). Имеются существенные запасы золота и урана. Имеются большие запасы леса и рыбы. Добыча меди и нефти, переработка леса и ловля рыбы мало влияет на повышение уровня жизни местного населения. Такая ситуация помогла сепаратистской организации «Движение за свободное Папуа » получить поддержку местного населения. Данная организация выбрала своей целью медный рудник в Тембагапуре и несколько раз вынудила власти приостановить производство. После того как полвека назад на западе Новой Гвинеи была обнаружена нефть, здесь вырос портовый город Соронг (190 тысяч жителей по переписи 2010 г. ) с отелями и барами, куда начали приезжать рабочие из других частей Индонезии.

См. также

Напишите отзыв о статье "Западная Новая Гвинея"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Западная Новая Гвинея

– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.

Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.

Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l"Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.

О стране

Ириан-Джая - это часть острова Новая Гвинея, которая также называется Западной Новой Гвинеей , расположенная на Западе побережья. Ранее данная территория носила название Нидерландской Новой Гвинеи (Западного Ириана), и была присоединена в 1969 году к Индонезии в результате компании по расширению государственной границы, которую предпринял президент Сукарно. Начиная с 1973 года Западный Ириан получил название Ириан-Джая , что переводится как «Победный Ириан». И уже сегодня Ириан-Джая делится на две провинции: Папуа и Западная Папуа, которые мало знают о привычках и традициях друг друга, поскольку живут обособленно.

Западная часть Ириана с севера омывается Тихим океаном, на западе - Керамским морем, а на юге - Арафурским морем, потому именно здесь и находят люди лучшие места погружений Ириан-Джая . Территория Ириан-Джая составляет 421,981 квадратных метров, что представляет собой 22% от всей сухопутной территории Индонезийского полуострова. Главным городом Западного Ириана считается порт Джайяпура. На территории преобладает гористая местность, поскольку Ириан-Джая располагается на юге от экватора. На две части Западный Ириан делит хребет гор Маоке, который постирается на огромной территории с севера на юг. Самой высокой точкой Индонезии является вершина Пунчак, высота которой равна 5 030 м. Практически 75% территории острова покрыто лесами, большинство которых является непроходимыми тропическими зарослями.

Сегодня Ириан-Джая всемирно считается наиболее обособленным от внешнего мира районом. Быть может, именно поэтому дайвинг , Индонезия для которого является лучшим местом, здесь развит настолько широко. Значительные участки берега здесь являются непроходимыми из-за мангровых болот, а высокие горы и густые заросли джунглей полностью изолируют отельные участки территории друг от друга. Здесь мало дорог, практически не развито морское и воздушное сообщение, в виду чего многим жителям из далеких деревушек приходится для выяснения новостей пробираться по опасным и узким тропам зачастую неделями. Из-за такой территориальной раздробленности провинция Ириан-Джая обладает огромным разнообразием культур и народностей. Индонезия , представленная этим полуостровом, обладает даже обособленными и своеобразными племенами, которые по своему развитию едва пережили каменный век. Самым популярным на сегодняшний день является племя асматов, которых называют «охотниками за головами». Свою известность оно приобрело в 1961 году, когда исчез Майкл Рокфеллер, сын губернатора из Нью-Йорка. Все газеты мира передавали тогда сенсационную новость о пропавшем сыне губернатора, который отправился в Ириан-Джаю в поисках предметов обихода этого кровожадного племени.

Наименее заселенной территорией Индонезии является Западный Ириан, где проживает 1,56 млн. жителей, что составляет среднюю плотность населения в 4 человека на 1 квадратный километр. Более трети населения обитает в сельской местности, предпочитая существовать небольшими по численности группами. Как правило, все поселения расположены на берегах моря и в некоторых долинах плодородия, но есть люди и в провинции приграничных городов. Ириан-Джая - удивительное место: большие территории в ее провинции вообще не обжиты людьми. Население перемещается между городами морем и самолетами. Основными населенными пунктами здесь являются Манковари, Биак, Мерауке, Соронг и Джаяпура (население последнего составляет практически 150 млн. человек). Джаяпура - это административный центр Ириан-Джая, а также самый большой город. Основан он был голландцами, которые претендовали на северное побережье Новой Гвинеи. В западной части Ириана люди общаются практически на 300 различных языках мира, которые настолько различные, что соседние племена не понимают друг друга. Государственным языком Индонезии является бахаса Индонезиа, который используется на полуострове в качестве общего языка.

Все в климате полуострова служит тому, чтобы нравился туристам. Климат здесь тропический, жаркий и влажный на побережьях. Сезон дождей здесь начинается в декабре и длится до марта, засуха держится с мая по октябрь. Здесь всегда жарко и практически повсеместно влажно. Индонезия отличается жарким летом, когда температура воздуха составляет от +24 до + 32°C, и теплой зимой с температурой от +24 до +28°C. Температура в горах ниже, местами даже встречается снег. Дожди, поливающие Ириан-Джаю очень сильные, особенно летом. Кроме того, здесь невероятно длинные реки, главными из которых являются Тарику, Мемберамо и Балием. Мангровые болота и приливные леса на юго-западе образовались в результате именно индонезийских рек.

Флора и фауна

Западная Новая Гвинея не зря считается раем для любителей природы. Здесь невероятно огромное количество представителей фауны и флоры, поражающее многообразием и великолепием. Флора Ириан-Джая представлена широким разнообразием лугов, гор, трясин и болот, приливных, тропических, хвойных и лиственных лесов, где можно встретить обилие папоротника, трав, лиан, мха, деревьев и цветов. Среди густых зарослей кустарников здесь можно увидеть самых разнообразных бабочек, более 720 видов птиц, 80 видов знаменитых райских птиц. Позвоночные обитатели Индонезии мало чем отличаются от австралийских животных: здесь можно увидеть кенгуру и летяг. В лесах Вы непременно найдете черепах, змей, муравьедов, опоссумов, дикобразов, крыс и летучих мышей, сумчатых котов и гигантских ящериц. Места погружений Ириан-Джая привлекают туристов разнообразной подводной жизнью, где можно встретить настоящие чудеса природы.

У островов западного побережья, а также у бухты Райских Птиц лежат просто потрясающие коралловые рифы, которые никого не оставляют равнодушными. Среди других исследованных мест, также стоит отметить острова Раджа-Ампат, полуостров Соронг, мыс Манковари, а также остров Биак. Именно в этих местах дайвинг , Индонезия для которого стала главным местом подобного развлечения, наиболее распространен и заслуживает внимания туристов. Действительно, такая красота не может не притягивать: здесь и великолепие коралловых рифов, и глубоководные стенки, и настоящие акулы, и чистейшие воды, и пещерные обитатели - все манит любителей дайвинга, предлагая незабываемые ощущения. Даже самых искушенных рэк-дайверов не смогут не привлечь затонувшие во Вторую мировую войну корабли, суда и самолеты. Дайвинг в Ириан-Джая - это экзотика, которая так манит всех искателей приключений, ведь именно здесь можно увидеть изумительное подводное царство и богатство морской жизни. При желании можно добраться и сфотографировать остатки самолетов и военных кораблей, которые нашли здесь свои могилы. Что тянет сюда туристов и любителей животных, орнитологов и поклонников дайвинга? Ответ крайне прост: береговые линии, очерченные белыми песками, а также прозрачная вода лагун зеленовато-голубоватого цвета, которые обрамлены пышной зеленью настоящих тропических лесов с их причудливыми хозяевами.

Многие местные деревни Ириан Джая сохранили свою историческую культуру, которой обладает каждый из проживающих на данной территории народов. Некоторые из этих племен можно даже назвать почти первобытными — они известны тем, что до сих пор живут практически на уровне каменного века. Однако самое известное поселение Туран-Джая сегодня — это племя охотников за головами, асматов. Мир узнал о нем после исчезновения в 1961 году Майкла Рокфеллера, который отправился в регион Ириан Джая за предметами быта этого народа.

Из-за обилия труднопроходимых лесов Ириан Джая заселен слабо: тут проживает немного более полутора миллионов, то есть 4 человека на 1 кв. километр площади. Местные жители в основном занимаются сельским хозяйством, а их деревни располагаются в нескольких плодородных долинах. Столица Ириан Джая — город Джаяпура, основанный голландцами, является самым крупным из всех в этом регионе и насчитывает почти 150 тысяч жителей.

Подчинение Голландией западной части острова Новая Гвинея началось в конце XIX в. К середине XX в. эта территория полно­стью контролировалась голландцами и была включена наряду с островами Индонезийского архипелага в колониальное владение Нидерландская Индия. После провозглашения независимости Ин­донезии 17 августа 1945 г. и признания ее суверенитета Голланди­ей в 1949 г. западная часть Новой Гвинеи не вошла в состав индо­незийского государства и осталась колонией Голландии.Индонезийские правительства развернули борьбу за освобож­дение Западного Ириана (Ириан - индонезийское название Новой Гвинеи) и присоединение его к Республике Индонезии на том основании, что независимое индонезийское государство должно охватывать всю бывшую голландскую колонию Нидер­ландская Индия, а, следовательно, и западную часть Новой Гви­неи. Проблема освобождения этой территории от колониального статуса и его дальнейшая судьба были вынесены на обсуждение ООН. Однако с 1961 г. в борьбу за свободу этой территории включилось и ее папуасское население. В 1963 г. по решению ООН западная часть Новой Гвинеи была присоединена к Рес­публике Индонезии как провинция Западный Ириан, позже пе­реименованной в провинцию Ириан Джайя. Но часть папуас­ского населения продолжала бороться за независимость теперь уже против властей Индонезии. В 1964 г. была создана сепара­тистская Организация за свободное Папуа (ОПМ). В 1969 г. по инициативе ООН на Западном Ириане был проведен референ­дум, по официальным результатам которого население провин­ции высказалось за окончательное включение провинции в со­став Республики Индонезии. Тем не менее, сепаратисты продол­жали борьбу, обосновывая свое требование независимости ут­верждением о фальсификации результатов референдума 1969 г. К началу 1980-х гг. ОПМ насчитывала от 30 до 50 тысяч чело­век. Главными причинами недовольства населения являются со­циально-экономические. Провинция Ириан Джайя оставалась наименее развитым и наименее контролируемым районом стра­ны. На огромной территории в 422 тыс. кв. км, покрытой труд­нопроходимыми лесами, болотами и многочисленными горны­ми массивами, проживает менее 2 млн. человек, в основном папуасские племена, принадлежащие к негроидной расе, гово­рящие на разных диалектах и нередко враждующие между со­бой. Многие племена остаются на уровне первобытнообщин­ного строя с остатками каннибализма.

В период правления военно-бюрократического режима пре­зидента Сухарто в провинцию широким потоком хлынул иност­ранный капитал, разрабатывавший огромные природные богат-ства провинции. Деятельность иностранных компаний наносила серьезный ущерб природной среде. Уровень жизни населения оставался самым низким в Индонезии. Жители провинции про­тестовали против захвата их земель иностранными компаниями, выдвигали требования о компенсации за нанесенный ущерб при­родной среде, имеющей для папуасов жизненно важное значе­ние, о развитии здравоохранения и образования.

Второй причиной недовольства стала поощряемая прави­тельством трансмиграция, т.е. переселение на Западный Ириан жителей с других густонаселенных островов Индонезии. Темпы трансмиграции особенно усилились в период правления Сухар-то. Число переселенцев составило к 2000 г. по разным оценкам от 30% до 50% населения провинции. Более образованные и опытные переселенцы - представители некоренных этносов стали занимать основные позиции в экономике и инфраструк­туре провинции, в то время как среди местного папуасского населения сохранялся высокий уровень безработицы, так как низкий уровень их образования и профессиональной подготов­ки делал их неконкурентоспособными. Мигранты были чужды местному населению не только в этническом, но и в конфесси­ональном отношении. Большинство папуасов исповедовало либо христианство, либо традиционные местные языческие верова­ния, а мигранты принадлежали преимущественно к мусульма­нам. К тому же приезжие несли с собой отличные от местных образ жизни, традиции и обычаи, что также рассматривалось папуасским населением как подрыв их собственной самобыт­ной культуры.

Правительство Сухарто обрушило репрессии на повстанцев, в итоге которых около 30 тысяч борцов за независимость, воору­женных в основном луками и стрелами, погибли, а 20% мирных жителей, вынужденных бежать в джунгли, умерли от голода. Реп­рессии резко ослабили силы сепаратистов, которые действовали разобщенно и контролировали небольшую территорию. Их так­тикой стали акции террора и захват заложников, в том числе иностранцев, с целью привлечь внимание мировой обществен­ности к ирианской проблеме.

После отставки правительства Сухарто папуасская племен­ная элита стала активно выступать за независимость и 12 ноября 1999 г. обнародовала Декларацию о независимости Папуа. Но­вые индонезийские власти вьщвинули идею расширения автоно­мии провинций. В этих условиях в сепаратистском движении окрепло крыло, выступающее за мирное достижение самоопре­деления Западного Ириана посредством переговоров с индоне­зийской администрацией. Была достигнута договоренность о вывешивании папуасского флага «Утренняя Звезда». Однако мирный диалог с ирианскими сепаратистами вызвал резкое про­тиводействие в военных кругах Индонезии, имеющих в этой про­винции серьезные экономические интересы. Армия настаивала на вооруженном подавлении борьбы за самоопределение, что привело к новым жертвам среди местного населения. В отместку за насилия разъяренная толпа ирианцев напала в октябре 2000 г. на поселок переселенцев, в результате чего 30 мигрантов погиб­ли, а индонезийские военные расстреляли повстанческий отряд. В ряде районов папуасы стали нападать на работников лесозаго­товительных предприятий, поскольку считают леса своей соб­ственностью. В ответ на эти действия военные арестовали ряд лидеров сепаратистов, что, в свою очередь, привело к возобнов­лению разрозненных вооруженных выступлений и захвату залож­ников.

Повстанцы выдвигают требования о проведении референду­ма по вопросу о самоопределении провинции, расследовании случаев нарушения прав человека, гарантирования для провин­ции «национального руководства». Президенту Индонезии Аб-дуррахману Вахиду не удалось разрешить эти вопросы из-за про­тиводействия вооруженных сил страны.

Придя к власти в 2001 г., президент Мегавати Сукарнопутри, прежде всего, попросила прощения за произвол армии на Запад­ном Ириане, обещала разработать проекты расширенной авто­номии для этой провинции, однако пригрозила, что в случае несогласия с этими планами индонезийских властей со стороны сепаратистов, она предоставит армии свободу действий. В конце 2001 г. президент объявила о введении с 2002 г. статуса особой автономии в этой провинции с переименованием ее в Папуа, с собственным гимном и флагом. В распоряжении провинции дол­жно оставаться 80% доходов от эксплуатации местных минераль­ных ресурсов.

Однако сепаратисты не прекратили борьбу. Время от време­ни на Западном Ириане происходят крупные нападения воору­женных групп мятежников на городки и аэродромы, правитель­ственные учреждения. При этом гибнут индонезийские военнос­лужащие, разрушаются мечети, школы, полицейские участки.

События в западной части острова Новая Гвинея вызывают осложнения в отношениях Индонезии с соседними государства­ми - Папуа-Новая Гвинея (ПНГ), занимающим восточную по­ловину острова, а также Австралией. Туда направляются бежен­цы и там же пытаются скрыться преследуемые властями сепара­тисты. В ходе их преследования индонезийские патрули нередко нарушают границу ПНГ, что вызывает протесты со стороны пра­вительства этой страны. В свою очередь, Индонезия недовольна, что мятежники находят приют в ПНГ и Австралии и поддержку со стороны неправительственных организаций этих стран. Что же касается официальной позиции ПНГ и Австралии по пробле­ме Западного Ириана, то представители властей заявляют об ува­жении территориальной целостности Республики Индонезии.

Главная трудность ирианцев в борьбе за самоопределение зак­лючается в отсутствии единства среди сепаратистов, разобщен­ности среди 250 папуасских этносов, а также негативном отно­шении коренных жителей к более поздним переселенцам, кото­рые также являются теперь жителями провинции и стремятся к гарантии своих прав и свобод.